|
«Новая» побывала в столице украинского самогоноварения — там люди дотягивают до ста лет. Вот вам и секрет долгожительства! «Если бы наш президент почаще пил родную сливяночку, а не всякие заморские коньяки на кэгэбистских дачах, то и дивоксина никакого не было бы. Ей-богу!» Из услышанного возле самогонного аппарата в Закарпатье
…Ты меня уважаешь?.. Эт самое… Короче, я пьяный. И ежели буквы будут прыгать, в смысле — язык заплетаться, то — без претензий. Выпейте с мое, и я посмотрю, какой из вас получится диктор. А не выпить там, где я был, — ну, никакой силы воли не хватит! Здесь самогон течет… из крана. Без брехни. Представляете, мужики: змеевик у самогонного аппарата — где-то как двухдюймовая водопроводная труба будет! Можете себе прикинуть, что у него на выходе творится? Это вам не рвущее душу «как-кап» — тут она, родимая, даже не льется — она, мужики, течет! А гонят в этом селе в каждом дворе. Хотя, тьфу ты, какое поганое слово — «гонят». Гонят бурячанку из недоеденной свиньями свеклы, гонят мужика с трясущимися руками от бурлящего аппарата, гонят мух с передержанной браги. А в Закарпатье горилку ВАРЯТ. Как борщ на всю семью, как кутью на Рождество. Сразу оговорюсь для всяких там компетентных органов: водку здешний люд делает не на продажу! Только для себя! Поймите, служивые, разве можно продать в пустыне песок? Итак, люди добрые, я опохмеляюсь — будьте здоровы! — и приглашаю вас в украинскую столицу самогоноварения — закарпатское село с древним и святым для нас, как и сама горилка, названием Вертеп.
Дорогому Леониду Ильичу — от вертеповцев!
— Ох, и уважили гуцулы! — Леонид Ильич, как обычно, смачно причмокнул во все щеки, приподнял на свет хрустальной люстры полную рюмку, еще раз полюбовался родниковой прозрачностью содержимого и лишь затем медленно, смакуя, выпил закарпатский гостинец. С тех пор как Генеральный секретарь ЦК КПСС, возвращаясь из Румынии, сделал посадку в Ужгороде, и там ему преподнесли стаканчик сваренной в Карпатах горилки — к большим праздникам, особенно ко Дню Октябрьской социалистической революции, спецкурьер исправно доставлял в Кремль бочонок карпатской оковытой. А Леонид Ильич знал толк в выпивке. — Надо бы область орденом наградить, а первого секретаря обкома — в ЦК ввести, — наливая по второй, размышлял вслух (чтобы помощник записал) генсек.
И правильно, скажу я вам, раздумывал старик. За такую горилку не то что в ЦК — и в члены Политбюро не грех было принять. Еще бы! Мы ведь с Леонидом Ильичом рекомендуем вам не какую-то, прости, господи, водку. Вообще, давайте договоримся: о водке мы здесь не упоминаем — ее хлещите из бумажных стаканов в прокуренных генделыках или модных ресторанах, приносимую длинноногими девками, а потом хватайтесь за печень и ползайте по утрам к тазику. И даже не самогоном мы вас собираемся поить — смаги, выгнанной из просроченной карамели, китайских дрожжей и кормовой свеклы, втихаря от участкового вам нальют на «точке» в любом селе. Сегодня же мы пьем настоящую сливянку — заквашенную в смерековой бочке и прогнанную через медный змеевик порцию здоровья (если в разумных количествах, ясное дело). Натурпродукт. Натуральней не бывает: ингредиент — свежая слива. И все! Никаких дрожжей, зерна, сах… Свят-свят-свят! Тс-с! В Вертепе за одно упоминание о сахаре можно по морде схлопотать. Как-то люди пронюхали (в буквальном смысле по запаху), что бывший колхозный бригадир в закваску сахар добавляет, чтобы больше выходило — мужики ему такую «сладкую» жизнь устроили, что теперь чай — и то без сахара пьет. Вертеповцы ревностно оберегают чистоту бренда «сливянка из Вертепа».
Сливянку пьешь — сто лет проживешь
Ну что, уже настрогали закуски? Стаканы приготовили? Однако перед тем, как я заведу вас в святая святых каждого вертеповского двора, вы должны мне забожиться, что все, что вы здесь увидите и услышите, — останется между нами. Оно, вроде, статью «за изготовление» уже отменили, но мы же знаем наших милиционеров: бандитов не ловят, а показатели им нужны, вот на самогонщиках и делают свою «успешную статистику». Так вы — могила? Тогда заходите в секретный объект № 1.
Ежели секретный, то, понятное дело, замаскированный: у кого под мотоциклетный гараж, у кого под сарайчик для дров, у кого — под баньку. Идет по Вертепу, скажем, приезжий турист, смотрит — деревянная хижина с дымящей трубой, думает: везет же людям — парятся, березовым веничком угощаются. А за ним шагает местный Петя, думает: везет же людям — запаривают и первачком угощаются. А еще малость позади чешет участковый, думает: везет же мне — и протокол впарю, и перваком угощусь. Но пока никто к нам не нагрянул, я расскажу вам то, за что мне полагалось бы отрезать язык и сбросить болтуна с вершины Карпат, — древний, передаваемый из рода в род секрет приготовления сливянки. Но жители Вертепа меня благословили — говорят, все ровно такой сливянки, как у них, никто не приготовит — нужен особый сорт сливы, который вырастает только на карпатской земле, карпатском воздухе и карпатской воде. О, вода в их родниках (я свидетель): глоток выпил — и боли в пояснице (от тяжелого рюкзака) как не бывало. Местный фельдшер Оксана Ивановна рассказывала, что из 460 жителей Вертепа нынче человекам тридцати уже перевалило за 90. И не думают умирать. Благодаря родниковой воде. Говорит: бывало, придет к старику домой, что уже одной ногой на том свете (оно, казалось бы, и пора — всем бы столько протянуть), лекарств каких-то даст, а он медикаменты отшвырнет: «Принеси, — говорит, — Ксеню, мне воды из родника». Выпьет, болячки свои целебной водой окропит, заупокойную свечку, что у изголовья приготовили, задует, и… «Через два дня гляжу — он в поле на плуг налегает. А возле борозды стоит уже початая бутылка сливянки! И это в девяносто шесть лет! Много лет здесь медиком проработала, но так и не поняла: что же их так долго на земле держит — вода или сливянка?»
В засекреченной хибаре
Итак, вернемся с поля в нашу хибарку, где происходит таинство превращения слив в сливянку. Большая, литров на двести, сбитая из смереки бочка до краев засыпается только что сорванными сливами. На четырнадцать дней. За две недели фрукты пускают сок и забродят так, что рядом пьянеешь от одного запаха. Далее зовете тещу — кадушка-то неподъемная — вместе с ней процеживаете бражку, и на «раз-два-три-взяли!» заливаете в нагревательную емкость самогонного аппарата. Это по-научному, а по-простому: найдется во дворе завалявшаяся железная бочка? Ставите ее на четыре кирпича, разводите внизу костер — и все дела.
— Но с огнем надобно поосторожней, — предупреждает хозяйка самогонной хибарки Валентина Федоровна, — если с дровами переборщите — внутри все подгорит, и тогда у сливянки будет запах, как у пригорелого сливового варенья.
Валентина родилась здесь, в Вертепе, после школы закончила культ-просветучилище по специальности библиотекарь. Затем 14 лет работала воспитателем в местном садике… Что поправляете очки, вглядываетесь: не опечатка ли? Конечно, ежели, к примеру, на Черниговщине на полрайона всего один детсад, то трудно поверить, что и на сотню с небольшим хат тоже бывает один садик. А еще в Вертепе есть школа, двухэтажный клуб, библиотека, ФАП (фельдшерско-акушерский пункт), и консерватория… Пардон, с консерваторией — это я перебрал. Предупреждал же вас, что выпивший — чего спьяну не ляпнешь?
После детсада Валентина Федоровна пять лет торговала в магазине. Она бы до сих пор стояла за прилавком, но уехавшая аж в Австрию на заработки дочь оставила на бабушкину шею маленькую Танюшу. Какая ж теперь работа, когда ползунки надо менять? Правда, по большим праздникам мама приезжает проведать дочурку, гостинцы привозит, деньги. Бывает, и папа наведывается, когда очередной коттедж достроит — он у них в России на заработках. И дед раз в три месяца навещает домашних — тот в Чехии зарабатывает. Короче, не дом, а какая-то штаб-квартира НАТО, члены которой съезжаются лишь время от времени.
Самогонный спецаппарат для президента
Откройте-ка дверь хибарки, а то жарко становится — сливовая брага уже закипела. Мужики, протирай стаканы, сейчас начнется самое интересное. От нагревательной емкости ответвляется П-образная труба-змеевик и проходит через другую, уже деревянную (обычную, в которой капусту солят) бочку с холодной водой — охладительную емкость. В ней идущий по трубе пар охлаждается и кондиционируется в жидкость. Которая, приятно журча и радуя наш глаз, вытекает в ведро. Эй, эй, стойте! Погодите, мужики, стаканы подставлять! Это еще не сливянка. Неужто вы думаете, что Генеральному секретарю ЦК КПСС, «дорогому Леониду Ильичу», настоящему ценителю крепких напитков, стали бы наливать пойло, выгнанное по методу обычного самогона? Ага, и потом через женский чулок процеженное…
Валентина Федоровна берет уже наполненное ведро и выливает его… обратно в нагревательную бочку (разумеется, заранее ополоснутую). Все идет по второму кругу. Двойная перегонка — вот секрет сливянки из Вертепа! 65 оборотов и ни градуса меньше! Слеза на цвет и вино на запах! Такой напиток уже можно и главе государства преподносить.
— Это было года четыре назад, — вспоминает гостеприимная хозяйка жаркой хибарки, — Ющенко приехал на отдых в Шаян (курорт в Карпатах — Авт.), а мой родич — большой начальник в закарпатской налоговой — должен был там с ним встретиться. Приезжает он ко мне: «Свари, — просит, — Валя, файной сливянки, хочу президента нашего удивить». Я постаралась — Ющенко все-таки — каждую сливу своими руками перебрала… Так он потом мне звонил, счастливый такой, — Виктор Андреевич, оказывается, очень мою горилку нахваливал и сказал: «Сразу видно, что национальный продукт!»
Так выпьем же за это! Будьте здоровы!
|
